В Париже был такой маленький русский ресторан — «Matrioshka». В придачу к блинам и борщу там подавали по вечерам еще одно блюдо — стриптиз. Но национально окрашенный. На помост выходила теремная девица в сарафане и кокошнике. Балалайка тренькала «Светит месяц»; сарафан, рубаха и исподнее по очереди летели на пол, но главный признак национального костюма — кокошник — продолжал сверкать стеклянными каменьями на голове у барышни. Так она и выплясывала: без порток, но в кокошнике. И парижане кричали в экстазе: «О, это так по-русски! Кель экзотик! Катьюша, браво!»