У меня некоторые выступления funny вызывали (и продолжают вызывать)
неоднозначные порывы. При этом я признаю (вернее, оЩуЩаю) присутствие
в нашей коллеге нечто такого, что до неё мало кто (или вовсе никто)
не демонстрировал. Это касается содержания и стиля её текстов и
комментариев. Их очевидной провокационности. Сложной логической
(или антилогической) структуры.

При всем этом я не испытываю к её позам откровенно негативного отношения.
ПРЕДубеждения (даже если их явным образом пытаются в тебе возбудить)
чаще всего бессодержательны. Ты сам их лепишь на уровне реакций павловской
собачки. Иногда ходишь под себя, иногда захлебываешься слюной.

Когда я попытался собрать в своём угасающем сознании (ЛИБИДО я похоронил
буквально на днях) портрет нашей шалуньи, ничего не явилось в моё
старческое слабоумие кроме образа послевкусия, которое наступает очень
не сразу или не приходит вообще.

funny - это феномен той эмоциональной кухни, где не выдают никаких
ковырялочек для поддевания-разделывания ЕдЫ, не заставляют мыть руки.
За этим не праздничным столом, наверное, можно оглушительно пукнуть.
Смачно рыгнуть. Но ты всегда будешь ощущать себя олигофреном, которого
посадили (как Буратино) на самый первый ряд, а кругом девочки с голубыми
волосами, бородатые дядьки с плетками и еще много всякой СВОЛОЧИ.

Наша коллега - не курица, которая явилась сюда нести золотые яйца. Она
не продаёт розовую водичку от полового бессилия. Не выбегает навстречу
в кукольном наряде. Не городит очевидных (для нашего дурного вкуса)
"глупостей". Она - то странное ожидание, которое дороже квазиреальных
ощущений. Как неоткопаный клад или раковина, которая тем и завораживает,
что в ней нет жемчужины, которую могли бы разглядеть наши подслеповатые
глаза.

Как много девушек хороших, как много ласковых имён...