Пра и По (некоторым это может показаться странным или невероятным)
как раз и действуют (по отношению друг к другу) в полном соответствии
с сценографией Фрейда-Юнга, касающейся так называемого ПЕРЕНОСА.

Слово «перенос» здесь следует понимать как термин, означающий фиксацию
либидо пациента на аналитике.

В начале мая 1908 года в Бургхольцль для лечения от наркомании поступил Отто
Гросс, сын знаменитого создателя научной криминалистики Ганса Гросса. Отто
был видным участником психоаналитического движения, его ценил Фрейд,
называл, наряду с Югом, единственными, «кто может внести свой оригинальный
вклад» в психоанализ. Идеи и методы Гросса были оригинальны. Он связывал
психоанализ с ницшеанством, проповедовал свободную любовь, практиковал
полигамию, выносил психоанализ из тиши кабинета. Бывало, обсыпанный
кокаином и табачным пеплом, он ночи напролет проводил сеансы психоанализа
среди завсегдатаев мюнхенского кафе Стефании. Требовал от богемных забулдыг
(анархистов и дадаистов) отдаваться инстинктивным позывам. И сам же
показывал пример: соблазнял женщин, пожирал наркотики в устрашающих дозах….
Вот и попал в клинику, где им занялся доктор Юнг.

Юнг писал Фрейду: «Д-р Гросс рассказывал, что он кладет конец переносу,
превращая пациента в сексуально аморального человека. По его словам,
перенос на аналитика и его жесткая фиксация являются не более чем
проявлением моногамии и, как таковые, должны считаться регрессивными
симптомами. Подлинно здоровое состояние для невротика — это сексуальная
распущенность. В результате он связывает Вас с Ницше».

Поначалу неопрятный гений не вызвал у Юнга особых симпатий, но постепенно
процесс анализа захватил его. Позже Юнг напишет Фрейду: «Я пожертвовал ему
дни и ночи». Но уже 25 мая сообщает учителю: «Где бы я ни появлялся, Гросс
анализировал меня». И добавляет: «В этом плане речь шла о пользе уже для
моего собственного психического здоровья». И объясняет, что Гросс
«прекрасный малый, в сопоставлении с которым можно попутно понять и свои
собственные комплексы». И наконец: «В Гроссе я обнаружил множество аспектов
моей подлинной натуры, причем в таком количестве, что порой он выглядит как
мой брат-близнец (если не считать dementia praecox)». Dementia praecox
(«раннее слабоумие»), которым Гросс, якобы, отличался от Юнга, — это
тогдашнее название шизофрении.

В нашей (гораздо более милой истории) никто не хочет фиксировать себя
смирительной рубашкой пациента. Статус "целителя" привлекает надеждой
сформировать у другого фантастические либидозные декорации. Один умело
использует учение о приматах, намекая на некоторые предЫстории. Другой
тонко манипулирует фетишем "подсолнухи", при этом он предлагает "жертве"
самой решить, что это - указание на Ван Гога с его сумасшествием либо
размышления о той халве, которую постоянно будут пихать тебе в рот гурии
исламского рая.

Задержки нынешнего лета у нас и некоторая переувлажненность климата ЮВА
навевают предклимактеральные настроения, которые лишь подтверждают,
что ты минул середину отпущенного тебе пути. А впереди лишь старческое
слабоумие и одиночество.