Предназначение сублимационного проекта, в декорациях коего все
мы пребываем, доступно изложено в моделях З.Фрейда, где сумрак
несостоявшегося вытесняется/замещается неким манипуляционным
набором, играя с которым можно попытаться убедить себя, что всё,
что творится вокруг тебя и как бы с тобой - неслучайно.

Это поиски "первопричин" и "виноватых" в спектакле, где ты, как
мусорный бак, плывешь по утилизационному конвейеру, собирая в себя
на этой унылой дороге окровища, которые, возможно, кто-нибудь
отметит в некрологе. Тех, кому особо везет, сопровождают угрюмые
и важные лица с подушечками, а последние залпы приводят кладбищенских
птиц в иступление.

Тот, кому досталось много яиц, поневоле ищет корзины для их размещения.
Так и слепой почтальон на ощупь заходит в очередной невидимый ему подъезд
и (как попугай на плече уличного шарманщика) распихивает бумажки в щели
ПЯ. Этим он уведомляет неких получателей о том, что они пока не забыты.
Кем и зачем - неважно.

Единственная возможность отвлечься от предназначения умереть - упорно
генерировать в себе чувства страха и трепета. Это наиболее честная форма
поведения. В ней фактическое несуществование способно стать экзистенцией,
вершиной которой, как известно, является уход. Личное (только твоё) именно
в нем способно единожды показать свое истинное лицо.

Ожидание этой последней встречи с тем, кем ты якобы был, и составляет
незамысловатое оправдание всего предшествовавшего. Включая туда Ваших
бывших и настоящих получательниц сомнительных компенсаций, которыми
Вы пытаетесь доказать окружающим, что Вы - не эректус, а сапиенс.

Человек не в состоянии поделить себя между животным и социальным.
Суть искупления заключена не в том, чтобы перестать быть скотом.
Надо вначале стать настоящим ИМ, а затем (путем добровольного отказа
от завоеванного) выбрать иное предназначение. Иногда лучше явиться
грязным неандертальцем, чем тем, кому б... надевает ртом чепчик
на озябшую головку.