когда именно (через месяц после замужества или через десять лет) женщина заставит поверить саму себя, что сейчас-то точно никто ничего не узнает. Многим первый раз после свадьбы (как бы в новом качестве) действительно тяжело решиться, хотя для некоторых эта самая свадьба по влиянию на их сексуальную жизнь проходит почти незамеченной, как наспех проглоченный ужин.

К первому разу тщательно готовятся (морально прежде всего, конечно), этакая потеря девственности номер два. И решаются на него обычно только при самых железных условиях - и муж в это время должен находиться за сотни, а иногда и за тысячи километров, и сама она предприняла такие меры конспирации, что ни одна разведка мира не подкопается. Хотя экспромт тоже возможен, но все же случается он гораздо реже.

Тут надо отметить, что сдерживающим фактором является не только боязнь разоблачения, но и с детства многим внушенный, почти мистический страх того, что женская измена - это совсем не то что мужская, и после нее семейная жизнь как бы сама собою катится под откос.

Из-за подобной осмотрительности первый раз чаще всего остается неразоблаченным. И тогда возможны два варианта. В первом случае женщина с некоторым даже для себя удивлением обнаруживает, что мир не перевернулся, небеса не разверзлись, и даже снег летом не пошел. Ну и воодушевленная продолжает в том же духе, с каждым разом теряя бдительность и осмотрительность.

Некоторым же особо впечатлительным особам первый опыт измены может не понравиться. По той же причине, по какой герои известного Гайдаевского фильма по рассказам Зощенко никак не могли приступить к своему адюльтеру - то внезапно появившееся кошка их пугала, то скрипнувшая от порыва ветра дверь. То есть нервов тратится много, а удовольствия - кот наплакал.
В этом случае дама может надолго отказаться от мыслей об изменах и вернуться к ним даже к годам тридцати пяти, а то и сорока. И тут у нее, конечно же срывает башню. Женщина заводит себе любовников, обычно значительно ее моложе, и меняет их как перчатки. Набрасывается на них словно Винни-Пух, добравшийся до меда, в перерывах причитая: "Какая же дура...боже мой, какая же я была дура..." и все с новой и с новой силой, чавкая и причмокивая, вгрызается в свежую мальчишечью плоть...