Клуб Любителей Секса (КЛС): Из истории пикапа. Немного грустно, но все же

...Представляете себе -- красавец, в плечах косая сажень, кавалер трех орденов Славы, а полный бант этих орденов, надо вам сказать, давали не всякому, таких было меньше даже, чем Героев Советского Союза. Ну, прекрасный товарищ, учился отлично и все такое. И была у него, надо вам сказать, одна странность. Бывало, придет он на вечеринку на хате у сынка какого-нибудь генерала или маршала, но чуть все разбредутся шерочка с машерочкой, он потихоньку в прихожую, фуражечку набекрень и -- привет. Думали сначала, что есть у него какая-то постоянная любовь. Так нет -- то и дело встречали его ребята в публичных местах -- ну, в парке Горького, в клубах там разных -- с какими-то отъявленными лахудрами, да все с разными! Я вот тоже однажды повстречал. Смотрю -- ну и выбрал! -- ни кожи, ни рожи, чулки вокруг тощих конечностей винтом, размалевана -- сказать страшно... а тогда, между прочим, нынешней косметики ведь не было -- чуть ли не ваксой сапожной девки брови подводили... В общем, как говорится, явный мезальянс.
А он -- ничего. Ведет ее нежно под ручку и что-то ей там вкручивает, как полагается. А уж она-то -- прямо тает, и гордится, и стыдится -- полные штаны удовольствия... И вот однажды в холостой компании мы и пристали к нему: давай выкладывай, что у тебя за извращенные вкусы, как тебе с этими б...ми ходить не тошно, когда по тебе сохнут лучшие красавицы... А надо вам сказать, что был у нас в академии педагогический факультет, привилегированная такая штучка, туда только из самых высоких семей девиц набирали...
Ну, он сначала отшучивался, а потом сдался и рассказал нам такую удивительную вещь. Я, говорит, товарищи, знаю, что во мне, так сказать, все угодья: и красив, и ордена, и хвост колом. И сам, говорит, о себе это знаю, и записочек много на этот счет получал. Но был тут у меня, говорит, один случай. Увидел я вдруг несчастье женщин. Всю войну они никакого просвета не видели, жили впроголодь, вкалывали на самой мужской работе -- бедные, некрасивые, понятия даже не имеющие, что это такое -- быть красивой и желанной. И я, говорит, положил себе дать хоть немногим из них такое яркое впечатление, чтобы на всю жизнь им было о чем вспоминать.
Я, говорит, знакомлюсь с такой вот вагоновожатой или с работницей с "Серпа и молота", или с несчастненькой учительницей, которой и без войны-то на особое счастье рассчитывать не приходилось, а теперь, когда столько мужиков перебили, и вообще ничего в волнах не видно. Провожу я с ними два-три вечера, говорит, а потом исчезаю, прощаюсь, конечно, вру, что еду в длительную командировку или еще что-нибудь такое правдоподобное, и остаются они с этим светлым воспоминанием... Хоть какая-то, говорит, светлая искорка в их жизни.
Не знаю, говорит, как это получается с точки зрения высокой морали, но есть у меня ощущение, что я таким образом хоть как-то частичку нашего общего мужского долга выполняю... Рассказал он нам все это, мы обалдели. Потом, конечно, спорить принялись, но впечатление это все на нас произвело необыкновенное. Вскоре он, впрочем, куда-то исчез. Тогда многие у нас так вот исчезали: приказ командования, а в армии не спрашивают, куда и зачем... Больше я его не видел...

--------------------

Каждому - правильный бутерброд!